Джерард О`Нил - Черная месса
Брайан залег на дно. Так прошло некоторое время. Жену его забрали в больницу – она ждала второго ребенка, подошло время родов. По свидетельству родственников, Халлорану неожиданно позвонили и сообщили, что его хочет видеть сестра, жившая в прибрежном районе Южного Бостона. Один из друзей довез его до Саути, хотя Халлоран старался избегать этого места. Около шести часов вечера, когда Брайан с другом припарковали свой «датсун» напротив ресторана, рядом остановился автомобиль с Балджером и Флемми. Послышались крики, затем прозвучали два выстрела, за которыми последовала беспорядочная пальба. Раненый Халлоран, выбравшись из машины, упал на мостовую. Один из убийц подбежал и выстрелил в лежавшего еще несколько раз. Из тела мертвого Халлорана извлекли двенадцать пуль, выпущенных из двух разных стволов. Балджер и Флемми расправились с доносчиком. Как всегда, они действовали с беспощадной жестокостью. Завершающим аккордом кровавой истории стала встреча Стиви Флемми с Коннолли на следующий день после убийства. Агент написал в коротком рапорте, со слов осведомителя, что преступление, возможно, дело рук гангстеров из Чарльзтауна.
Некий детектив городской полиции, прибывший на место убийства, заявил, будто перед смертью Халлоран назвал имя стрелявшего – указал на Джимми Флинна, гангстера из Чарльзтауна. Согласно полицейскому досье, у Флинна имелся веский мотив – они с Халлораном постоянно враждовали, хотя оба входили в банду «Уинтер-Хилл». Неприязнь переросла в ненависть, когда Флинн узнал, что Халлоран донес на него, выложив все об участии дружка в ограблении банка. Флинн ударился в бега, его удалось схватить лишь спустя два года после убийства. В действительности он не стрелял в Халлорана и даже не был на месте преступления. Детективы заключили, что Флинна выбрали козлом отпущения, чтобы направить следствие по ложному пути. Балджер сам выполнил грязную работу, разделавшись со стукачом. Против обыкновения, он вышел из тени, чтобы собственноручно спустить курок.
Парадоксально, но после убийства Халлорана раздоры в офисе ФБР утихли. Лишь изредка сотрудники двух отделов зло посматривали друг на друга из разных концов просторного помещения. Они напоминали погрязшее в пороке семейство, скрывающее постыдное кровосмешение. Убили информатора – и агенты испытывали неловкость, живя с этим грузом.
Руководство бюро махнуло безнадежно рукой на Балджера. Глава бостонского отделения Ларри Сархатт, пытавшийся в 1980 году докопаться до правды в деле о гараже на Ланкастер-стрит, превратился в измотанного начальника, которому не терпелось выйти в отставку после двадцати лет службы.
Как быть с Балджером, преследовать или защищать? Неразрешимая дилемма – побочный результат стараний начальства сгладить служебный конфликт – повисла на бюро чугунной гирей, постоянно причиняя неудобство. Большинство руководителей не слишком доверяли Коннолли, но никто не хотел навлекать на себя бурю всеобщего недовольства, выступив против него. Возможно, Коннолли слишком тесно сошелся с осведомителем, но стоило ли раздувать из этого скандал? Подобные вещи случаются.
«Коннолли жил по своим законам. Считал, что ему все дозволено, – вспоминал позднее Фицпатрик. – В постоянно меняющейся системе он всегда держался на плаву. Один начальник сменялся другим, а Коннолли оставался на месте. Он знал, как угодить другим агентам. Его считали своим парнем, который с легкостью достанет билеты на любой матч или договорится в секретариате, чтобы вам дали выходной. Через Билли Балджера Коннолли мог помочь приятелю найти приличную работу после отставки – он никогда не делал из этого секрета. Но агентом он был никудышным. Даже рапорт толком не мог написать. В руководители Коннолли тоже не годился. Умел только языком болтать, нес всякую чушь без зазрения совести. В известной мере мы попустительствовали ему. Никто не решался присмотреться внимательнее к его художествам. Нам просто не хватало духу схлестнуться с этим парнем».
Моррис тоже чувствовал себя неуютно. История с Халлораном не шла у него из головы. Он нашел оправдание своему пассивному участию в жестокой расправе, однако его терзала тревога, ведь он понимал, кто стоит за случившимся. Моррис даже счел себя обязанным предостеречь гангстеров против убийства, когда в приватной беседе с Балджером и Флемми сообщил, что за одним из их букмекеров другие федеральные агенты установили слежку. «Держитесь подальше от того букмекера, – попросил он. – Довольно кровопролития».
У Морриса были все основания опасаться худшего. Он знал, кто виновен в смерти Уиллера и Халлорана. Вдобавок хорошо помнил, какая судьба постигла еще одного представителя криминального мира, который имел неосторожность задеть Балджера. Опытный медвежатник, мастер по взлому замков и сейфов, Артур Барретт по кличке Баки оказался между молотом и наковальней – Балджер и ФБР взяли его в клещи. В 1980-м Баки с пятью подельниками совершил дерзкое ограбление, похитив полтора миллиона долларов наличными из банковских ячеек. Вскоре после этого к нему явились Моррис и Коннолли по наводке Балджера. Они пришли с предложением весьма деликатного свойства. Вначале агенты передали дружеское «предупреждение», что Уайти ждет свою долю от выручки, а затем посулили медвежатнику защиту ФБР, если тот согласится стать осведомителем. Этот визит – возмутительный пример коррупции. Два заслуженных федеральных агента выступили в роли эмиссаров Уайти Балджера.
Барретт отказался сотрудничать с бюро, и хотя отдал Балджеру значительную часть добытых грабежом денег, чтобы уладить дело полюбовно, это не спасло его от расправы. В 1983 году Баки похитили, пытали, а затем отволокли в подвал одного из домов в Саути – больше живым его не видели.
Барретт стал очередной безымянной жертвой бандитской войны. Он просто исчез, и никто не хватился незадачливого грабителя-медвежатника, разве что жена и дети. Но воспоминания о трупе Брайана Халлорана, найденном на Северной авеню, не стерлись из памяти агентов бостонского отделения. Фицпатрик признался, что, оглядываясь назад, остро сознает свое поражение: «Я все еще думаю об этом и отгоняю прочь призраки прошлого».
Майкл Хафф, полицейский детектив из убойного отдела полиции города Талсы, первым оказавшийся рядом с трупом Уиллера в 1981 году, довольно быстро понял, что за убийством, возможно, стоят Джон Каллахан и компания «Мир джай-алай», а след ведет к банде «Уинтер-Хилл». Однако достоверную информацию из Бостона ему не удалось получить. Телефонные звонки оставались без ответа, назначаемые встречи отменялись или бесконечно переносились. В полиции штата Массачусетс Хаффу сказали, что в деле, скорее всего, замешаны гангстеры из «Уинтер-Хилл», но помощи от ФБР он добиться не смог – агенты не желали делиться информацией о членах банды. До смерти Халлорана Хафф даже не слышал имени Балджера.
Каллахан первым оказался в центре внимания Хаффа и группы полицейских штата Коннектикут, которые уже несколько лет присматривались к бухгалтеру, ведущему двойную жизнь: их подозрения вызвал грязный след, тянувшийся к представительству «Мир джай-алай» в Хартфорде. Они начали изучать финансовую деятельность Каллахана и отчетность компании, ища доказательства злоупотреблений, чтобы заставить бухгалтера заговорить об убийстве Уиллера. Детективы даже съездили в Швейцарию – проверили счета Каллахана и навели справки о его пребывании в этой стране. Видя, как следователи двух штатов копаются в его бумагах, Каллахан с ужасом понял, что отныне он последний живой свидетель, который мог бы обвинить Балджера в убийстве.
Главный зачинщик аферы с «Мир джай-алай» оказался под прицелом. Однако в Бостоне следствие, как обычно, застопорилось. Когда в конце 1981 года полиция впервые заинтересовалась Каллаханом, Хафф начал сотрудничать с отделением ФБР в Талсе. Местные агенты обратились к своим бостонским коллегам за информацией о гангстерах из «Уинтер-Хилл» – сообщниках подозреваемого. И разумеется, делом этим занялся не кто иной, как Моррис. В ответ на запрос из Талсы он отправил Коннолли допросить Каллахана. Позднее, защищая себя, Моррис утверждал, что «вполне логично» было поручить Коннолли выяснить у Каллахана, не замешаны ли гангстеры в убийстве бизнесмена из Оклахомы. Как и следовало ожидать, Коннолли написал в своем рапорте, что Каллахан никоим образом не связан с «Уинтер-Хилл», а Балджер не имеет ни малейшего отношения к смерти Уиллера. Повторилась привычная схема: Коннолли в очередной раз заявил, будто Уайти ни в чем не замешан, и услужливый Моррис поспешил закрыть дело.
Быстрота, с которой бостонские агенты провернули эту операцию, смутила Хаффа. Он допускал, что убедительных доказательств причастности «Уинтер-Хилл» к убийству может и не быть, но закрыть дело… Его возмутило, что смерть Уиллера оставила бостонцев равнодушными. У себя в городе бизнесмен считался «чертовски крупной шишкой». Он обеспечивал работой сотни жителей и щедро жертвовал на благотворительность. Что-то здесь не так, решил Хафф. Известный промышленный магнат убит среди бела дня, отчего же никто не хочет говорить об этом? Его семья вправе требовать ответа на свои вопросы.
